Здесь был Баранов

– Привет,  – сказал Баранов, просачиваясь за дверь.

– Димка,  – обрадовался Иван.  – Садись. Ты как здесь?

– К тебе пришел. Поговорить.

– А я вот отчет пишу,  – скромно сказал Иван.

– Молодец,  – вежливо отозвался Дима.

– Давай пропуск, я сразу отмечу, чтобы потом не забыть.

Баранов удивился:

– Какой еще пропуск?

Иван выпрямился, посуровел.

– А как ты вошел?

– Через дверь.

Иван посмотрел на него странно.

– А что, у входа никто не стоял?

– Нет. Кто там должен был стоять?

– У нас ввели контрольно-пропускную систему,  – сказал Иван,  – еще лет пять назад.

– А… – отозвался Дима, которому сразу стало скучно.

– Идем-ка,  – сказал Иван строго. Он запер Знаменную Комнату на ключ, и оба спустились к выходу. Там действительно маячил часовой – толстенький черноглазый мальчик лет тринадцати. Увидев легендарного сюкорга, он в восторге замер и забарабанил:

– Младшего галактического класса сюковец Петров…

– Стоп,  – прервал его Иван.  – Скажи мне, Петров, ты отлучался с поста?

Петров заморгал.

– Сдашь команду и явишься в Знаменную,  – приказал Иван и ушел. Дима поплелся за ним.  – Видал?  – на ходу сказал ему Терочкин.  – Гнать таких из СЮКа… Мы такими не были.

– Как сказать,  – хмуро заметил Дима.

Они уселись возле космических карт за единственный свободный стол.

– Я, собственно, по делу,  – сказал Баранов.

Иван проницательно кивнул.

– Хочешь восстановиться в СЮКе?

– Боже упаси,  – искренне ответил Баранов.  – Нет, я по другому.

Дверь скрипнула, и Иван закаменел лицом.

– Входи, входи, Петров.

Мальчик вошел. Он был несчастен. Иван не стал ругать его, просто посмотрел, вздохнул и отвернулся. Сюковец молчал, гордо глотая слезы. Диме стало его нестерпимо жаль.

– Ванька, это все из-за меня. Прости его.

– Да ты понимаешь, что ты говоришь?  – напустился на Диму Терочкин.  – Оставить пост! А если бы сюда проникли враги? Это не игрушки! Это СЮК! Как можно будет доверять ему в космосе, если он уже сейчас недостоин доверия?

Баранов побледнел.

– Оставил пост? Недостоин доверия?  – прошептал он.  – А бросить Герку неизвестно где…

– ВАДИМ!

Дима встал и подошел к мальчику. Тот вытаращился на оборванца в сером свитере, пропахшем керосином. Дима взял его за подбородок.

– Не реви,  – велел он.  – Тебя как зовут?

– Даниил,  – был горестный ответ.

Дима обернулся к Ивану.

– Слушай, Жанно,  – сказал он,  – давай ты его простишь. Я очень тебя прошу.

Иван молчал. Дима осторожно вытолкал мальчика за дверь, и только тогда Иван взорвался:

– Что это за фамильярность при младшем воспитаннике?

– По-твоему, у железного сюкорга не может быть друзей детства?

– Может, но это подрывает мой авторитет.

Дима уселся поудобнее.

– Как раз об этом я и хотел поговорить. Авторитет, Ваня, можно подорвать только одним способом – совершая недостойные поступки. Вы поступили подло, бросив Герку.  – И Дима покраснел.

– Что ты предлагаешь?  – спросил Иван, отвернувшись. Он вдруг с удивлением понял, что ему далеко не безразлично мнение этого босяка, который так упорно набивается ему в друзья детства.

– Нам нужно вернуться за ним,  – спокойно ответил Дима.  – Если он еще жив…